Все совпадения со сборной РФ по футболу являются случайными. Фотография сделана на Уссурийском бульваре для привлечения внимания.
Когда папу Крючка назначили заведующим физической культурой райкома партии, станция имени Кагановича пила три дня. И это только самогон. Потом пили ещё три дня, но уже спирт с медовухой. Ещё неделю райком просто не отвечал на звонки. В том числе в дверь. За дверью принимались важные для физической культуры района решения. В частности, о будущих победах и чествовании победителей. Оставалось выбрать поле боя. Прокуренный в трёх летне-осенних местах календарь спортивных событий предсказал районный хоккейный турнир в Благовещенске в феврале, то есть через неделю.
Времени оставалось в обрез, поскольку, как выяснилось, на районных складах во множестве наличествовали сдутые волейбольные мячи и треснувшие халахупы, но полностью отсутствовала хоккейная форма, да и сама хоккейная сборная в районе, мягко говоря, тоже отсутствовала. Форму, впрочем, сделав несколько телефонных звонков в область, обнаружили в соседнем райцентре и после недолгих переговоров соседи согласились обменять её на десять брикетов мороженого хека.
Хеком питался местный свинокомплекс, свиньи в последнее время упрямились и воротили от хека пятаки, вот и образовались излишки. Форму торжественно привезли в кузове хековозки. Коньки были разного цвета и размера, клюшки можно было удержать только двумя руками и не всегда одному человеку, майки отдавали рыбой, а номера на них почему-то повторялись, но мелочи не отвлекают сильных и всего полных комплектов будущих победителей набралось восемь.
Более чем, решил назначивший себя главным тренером папа Крючёк и приступил к формированию сборной. Двух пятёрок с вратарём должно было, по его наблюдениям за человеческой природой, хватить с головой. В послевоенное время, как вы знаете, руководили с помощью двух военных принципов: впереди — медаль, позади — отступать некуда. Поскольку в районе имени Кагановича отступать уже сразу было некуда, решили ограничиться обещанием наград, а именно трёх отгулов каждому выжившему члену команды.
Ну и люди, конечно, потянулись. В основном, скучающие зимой механизаторы. Про умение играть их не спрашивали. Не спрашивали даже про умение стоять на коньках. Это было желательным, но не необходимым. Заминка случилась только с вратарём, все хотели забивать, хотели быстрой славы, а не топтания на месте, но и эту проблему тоже решили, заманив на должность комплиментами зоркому и внимательному глазу сельского пастуха. Ещё возникла проблема с защитными головными уборами.
Играть предстояло на улице, могло возникнуть обморожение. Тут помогла подшефная танковая часть, расквартированная неподалёку. Сборная района получила в подарок от армии одиннадцать новеньких танковых шлемов. Район выделил транспорт, утеплённый кунг и, таким образом, можно было начинать. Открытая хоккейная арена располагалась прямо на берегу Амура, на набережной, в пятидесяти метрах от погранзоны. Термометр в тот славный день показывал минус тридцать.
Но это был только первый минус. Внезапно выяснилось, что соперник из Благовещенска решил вести себя нечестно, то есть, оказалось, он умеет играть в хоккей. Наши, по дороге в город решившие сразу навязать врагу атакующую игру, столкнувшись с такой подлостью соперника, изменили намерения. Тренерский штаб решил разложить вражескую сборную ещё до начала игры. Расчёт, в общем, оказался правильным.
Когда поддерживаемые тремя гражданскими в валенках, намазанных для тепла навозом, на лёд для приветствия вышли восемь игроков в танковых шлемах, в разноцветных коньках и ещё среди них было три четвёртых номера, благовещенская команда едва удержалась на ногах. С клюшками на плечах, гладиаторы станции имени Кагановича были похожи на иллюстрацию из стратегического труда фашистского Гудериана «Ахтунг, панцирн!». Судья от удивления свистнул и тогда наши, не дождавшись пока лишние игроки покинут лёд, непосредственно и неожиданно перешли к хоккею атакующему.
Вначале они адским усилием воли старались держать боевой порядок и падали на лёд «ромашкой», то есть ногами в общий центр, а головами, наоборот, на разные стороны света. Потом воля все-таки оставила их, и они стали изображать ещё ненаписанный тогда танец «позвони мне, позвони», но только хаотично и на четвереньках. Жизнь благовещенской команды превратилась в весёлый кошмар и опасный слалом. Быстро темнело. Пограничники подсветили коробку двумя прожекторами.
Одним глазом они профессионально наблюдали за бедной китайской деревушкой Хэйхэ, вторым — с любопытством на игру. Издалека происходящее напоминало им учения с обилием нарушителей и служебных собак. С налёту, впрочем, победа благовещенским не далась. Наш вратарь, любознательный пастух с признаками интеллектуального авитаминоза, пока остальная команда приветствовала хозяев, решил попробовать верх железных ворот на вкус и приложился к ним языком.
Первый десяток шайб попал в защищённую фуфайкой спину мычащего тела. Следующий десяток попал в тела остальной команды, подползшей спасать друга горячим дыханием. Счёт, таким образом, уменьшился на двадцать с лишним безответных шайб, остановившись где-то на приличных пятидесяти. Судья отмерял голы не штучно, а пятёрками, не отвлекаясь на пустяки вроде вбрасывания и соблюдения хоть каких-то правил. И все равно через десять первых минут губы у него неприлично распухли от непрерывного свиста на морозе.
По ходу игры, кстати, папа Крючёк первую пятерку на вторую решил не менять, справедливо опасаясь наступления утра. Первая пятёрка продолжала жертвенно маневрировать на карачках в районе своих ворот. В это трудно поверить, но часть местных болельщиков перешла на нашу сторону. Конец первого периода тренерские и судейские бригады дружно решили считать и концом игры. Благовещенская команда любезно расступилась и один из наших широким бильярдным жестом размочил счёт.
На скамейке запасных обнялись и прослезились. Награждение победителей благоразумно устроили на твёрдой земле. Поскольку во всём турнире участвовали всего две команды, нашим дали золочёный кубок за уверенное второе место и обратно в утеплённом кунге домой возвращались уже прославленные и в жопу пьяные спортсмены. На родине им сразу хотели поставить коллективный памятник, но потом решили ограничиться сочинением гимна и торжественным приёмом на остатках самогона.
По завершении трёхдневного триумфа районный дрим тим растащили по домам жены и дети. Победный кубок, разумеется, забрали в райком на главную полку, а папа Крючёк с таким портфолио быстро ушёл на повышение. Недалеко. В милицию. И там, конечно, тоже была одна история. Со множеством случайных совпадений.
Автор текста: Олег Крючёк.
Фотография: Олег Крючёк.
* * *
"ДАЛЬНЕВОСТОЧНЫЙ БЛОГ"