Известная советская и российская журналистка Татьяна Степановна Федяева делится фрагментами биографии своих самых близких людей и формулирует, в конце рассказа, формулу, набор критериев, по которым можно судить о человеке. Далее авторский текст. «Мои родители родились в 1917 году в декабре. С разницей в два дня. Папа, как принято, старше. На те самые два дня. Сейчас им бы исполнилось по 102 года…
Папа ушел в 82. Мама — на 97-м году. При том, что он прошел войну, страдал жестоким ревматизмом. А мама… Она была сиротой и воспитывалась «в людях». Когда сегодня пишутся родословные, то то там, то тут, в предках дворяне или какие-то супер- известные или замечательные люди. Мне в этом смысле похвалиться нечем. Сплошные крестьяне. Но какое же это было крепкое и сильное дерево! С какой жизнестойкостью!
Папин отец, которого мы меж собой называли «дед Прокоп», вернулся со своей войны в 1914. Тут бы написать о том, как он бился с белыми (сегодня модно говорить, что с красными). Но не было ни того ни другого. Он бился за семью, в которой ещё до Первой мировой родил двух сыновей, и сразу, вернувшись, почти без остановки — ещё трёх мальчишек и двух дочек.
Случайность или нет, но каждый из моих родителей был из семей, где семеро детей. Мамин отец, Василий Прокопьевич, после смерти жены остался один с такой оравой. Тогда-то и отдал пятилетнюю мою маму в семью староверов в няньки. А папа в тринадцать лет отправился к старшему брату в Иркутск, где тот служил. Тяжело было в деревне. На этом фото наша семья именно тогда, когда в «Известиях» на пол-полосы вышла статья «Ровесники революции», посвященная моим родителям.
Им тогда было по сорок… Эта газета довольно долго хранилась в маминой сумочке на верхней полке шифоньера. Потом пообтрепалась, пожелтела. И вовсе пропала.
Сейчас, оглядываясь назад, удивляюсь: деревенский мальчишка с семью классами образования стал изобретателем и рационализатором, его отправляли в Москву и даже в тогда наш советский, на все равно почти заграничный Таллин на съезды рационализаторов!
Как мама (а жили мы в доме, где не было воды и отопления) умудрялась делать так, что были мы чистенькие, вон, и носочки одинаковые беленькие. А ещё раньше, помнится, сшила нам со старшей сестрой из солдатских ещё фронтовых папиных кальсон белые пыльники. И вышила их голубыми нитками. Красиво было! Она умела все. А если не умела, то сразу училась. На своем и папином родном котельном заводе стала ведущим экономистом.
Ежемесячно выпускала стенгазету. А ещё помню, как они вечерами… Нет, не телевизор смотрели, его у нас просто не было, а обсуждали какое-то папино очередное рацпредложения. Он говорил, что металл можно сэкономить, если заготовку…, в общем, что-то с ней сделать не так, как принято. А мама потом все это записывала, папа что-то чертил. Ещё он любил и умел столярничать. Даже на заказ делал.
Все — самоучкой и по книжке, которую до сих пор помню, «Столярные и белодеревные работы». Ещё он любил читать. Не сам по себе. А вслух. Тогда вышли отдельные главы романа «Они сражались за родину» Шолохова. И он нам девчонкам, читал. А на каждый праздник дарил книги. Я довольно много в жизни переезжала. Что-то терялось в жизни. Но до сих пор живы его подарки. Что самое удивительное: как-то так получалось, что книги эти все о героях.
«Александр Матросов», «Повесть о Зое и Шуре» (Космодемьянских). С Горьким, Шолоховым, Пушкиным, Лермонтовым нас познакомил тоже папа. Чем дальше от детства, тем больше и яснее видишь, какими они были, наши родители. Что дали нам они. Дни рождения мамы и папы мы отмечали в один день. И сегодня вспоминаю их только вместе.
Недавно вывела формулу оценки каждого из нас: человек — это сумма впечатлений, которые остаются о нем после смерти. Что смогут сказать, вспомнить наши дети и внуки о нас?».
Автор текста: Татьяна Федяева.
Фотография: Татьяна Федяева.